Хулиган из многодетной провинциальной семьи, зарабатывавший на жизнь фарцовкой и «откосивший» от армии, симулировав психическое расстройство; уникальный актер, сыгравший в кино, на телевидении и в театре около двухсот ролей и получивший награды всех престижных кинофестивалей; режиссер и продюсер; певец, записавший несколько песен; автор двух автобиографических книг и сборника кулинарных рецептов, любитель играть в классических пьесах и «костюмных» фильмах, предпочитающий читать биографии исторических деятелей; обжора и выпивоха, шокирующий публику дурными манерами; правонарушитель, несколько раз побывавший под судом; удачливый бизнесмен, владелец виноградников и двух ресторанов; человек, водящий знакомство с сомнительными личностями и первыми лицами государств: Ф. Миттераном, Ж. Шираком, Ф. Кастро, В. Ющенко, римским папой Иоанном Павлом II. Такого перечня хватило бы на десяток биографий; но всё это — о Жераре Депардьё. Французский журналист Бернар Виоле рассказывает о незаурядном человеке, ставшем таким же символом Франции, как «Марсельеза» и Эйфелева башня

Книга рассказывает о невероятной судьбе, творческих удачах и неудачах знаменитого французского актера Жерара Депардье. В юности тот был главарем подростковой шайки, угонял машины, воровал, не раз оказывался в полицейском участке. Все шло к тому, что он станет заурядным бандитом, но он стал великим лицедеем. Впервые на русском языке полностью публикуются «Украденные письма» самого Жерара Депардье

Книга «Одно мгновение» написана Анн Филип, вдовой известного актера, иконы послевоенного французского кинематографа – Жерара Филипа. Его жизнь оборвалась в тридцать семь лет в самом зените славы. Судьбой им была уготована недолгая, но зато очень яркая и счастливая совместная жизнь. Анн Филип пережила своего мужа на тридцать лет, сохранив до конца верность их всепоглощающей любви. «Одно мгновение» – бесконечный монолог женщины, обращенный к умершему мужу, к тому, кого она бесконечно любила при жизни и продолжала любить после его смерти. Эта история глубоко исповедальна. В ней переплетены два рассказа, два разных взгляда – жены и дочери великого актера

Эрик Уильямс самый популярный студент университета. О его выходках ходят легенды. Он вселяет желание и страх, а его роковая красота и безудержная мощь погубили ни одну женскую душу. Но влиятельный бунтарь продолжает притягивать мотыльков на свой дьявольский огонь. Только всё вдруг резко меняется, стоит неуправляемому жеребцу случайно столкнуться с новенькой студенткой… Содержит нецензурную брань

Джеки Коллинз показывает в своих романах блестящий таинственный мир шоу-бизнеса и лондонской богемы, в котором интриги и вседозволенность являются нормой жизни и отношений. Казино, плавательные бассейны, скачки, оргии, секс, гангстеры — здесь есть все. И все это — правда, реальность наших дней. «Я пишу о реальных людях, — говорит автор, — и если уж на то пошло, я даже смягчаю характеры своих героев — в жизни они еще более эксцентричны»

Эмиль Золя (1840–1902) – выдающийся французский писатель, подаривший миру грандиозную 20-томную эпопею «Ругон-Маккары». «Жерминаль» (1885) занимает особое место в эпопее. Это роман о тяжелой, безрадостной жизни шахтеров, которых непосильный труд и голод превратили в животных. Но даже в этих нечеловеческих условиях зарождаются светлые чувства – расцветает любовь Этьена Лантье и Катрины Маэ. И хотя Катрина гибнет в завале, финал романа, как и его название, звучит оптимистично: жерминаль в республиканском календаре – месяц весеннего пробуждения, месяц молодой поросли

В истории французского реалистического романа второй половины XIX века братья Гонкуры стоят в одном ряду с такими прославленными писателями, как Флобер, Золя, Доде, Мопассан, хотя их литературный масштаб относительно скромнее. Лучшие их произведения сохраняют силу непосредственного художественного воздействия на читателя и по сей день. Роман «Жермини Ласерте», принесший его авторам славу, романы «Братья Земганно», «Актриса Фостен», написанные старшим братом — Эдмоном после смерти младшего — Жюля, покоряют и ныне правдивыми картинами, своей, по выражению самих Гонкуров, «поэзией реальности, тончайшей нюансировкой в описании человеческих переживаний». Вступительная статья — В.Шор. Примечания — Н.Рыков. Перевод с французского — Э.Линецкая, Е.Гунст, Д.Лившиц. Иллюстрации — Георгий, Александр и Валерий (Г.А.В.) Траугот

Человек умер и родился снова, но со своей прошлой памятью и во Вселенной мрачного 41 тысячелетия, где бушуют варп-шторма и демоны лезут из всех щелей. Предупреждаю сразу мой взгляд на этот мир немного отличается от текстов других авторов и я был бы не я если бы чего-нибудь не поменял по-своему. Фанатики, заклепочники и хаоситы в сторону, это книга в первую очередь о нормальных людях, которые поставлены в ужасные условия существования

Продолжение истории 102 валлхальского полка Славнейшей Имперской Гвардии и младшего ордена Сороритас

Нашему герою, можно сказать, повезло. Ну провалился в прошлое. Но ведь не к динозаврам и не на другую планету – в Москву, в 1923 год. И не в какого-нибудь дворника или полового в трактире – в ответственного работника Наркомата внешней торговли. Вроде бы можно сравнительно неплохо устроиться и безбедно жить-поживать на далеко не маленькую зарплату. Но он знает, что впереди «великий перелом», «большой террор» и Великая Отечественная, и изо всех сил пытается стать той песчинкой в жерновах истории, которая способна приостановить их неумолимое вращение. Вот только что сделают жернова с этой песчинкой?

Жернова истории 3 (версия черновая, с сайта самиздата). Книга закончена автором в начале 2015 года, но не принята издательством ввиду недостаточно активных продаж первых двух книг этой прекрасной серии. Автор обещал работу над циклом не бросать, а по завершению попытаться издать либо в другом издательстве, либо в электронном виде

Жернова истории 4 – главы 1-15. Четвёртая книга в целом пока автором не завершены. Работа продолжается. Текст черновой, с форума «ВВВ». 

На фронте частенько бывает так, что не хватает долей секунды, чтобы нажать на спусковой крючок и уйти с линии огня. Часто мешают «вновь открывшиеся обстоятельства». Командирам не хватает опыта и умения быстро оценить ситуацию, отсутствует решимость выполнить поставленную задачу. Очень мешает неизвестно откуда взявшееся начальство. Командармам не хватает недели или двух, чтобы осуществить задуманное, а главкомам – желания преодолеть «политическую целесообразность». Все меняется, когда на участке фронта появляется целеустремленный и опытный человек. Так могло произойти в Крыму и под Барвенковым, в Европе и на Карельском фронте. Не хватило решимости и умения, везения и риска. Не хватило совсем чуть-чуть

«По понтонному мосту через небольшую речку Вопь переправлялась кавалерийская дивизия. Эскадроны на рысях с дробным топотом проносились с левого берега на правый, сворачивали в сторону и пропадали среди деревьев. Вслед за всадниками запряженные цугом лошади, храпя и роняя пену, вскачь тащили пушки. Ездовые нахлестывали лошадей, орали, а сверху, срываясь в пике, заходила, вытянувшись в нитку, стая „юнкерсов“. С левого берега по ним из зарослей ивняка били всего две 37-миллиметровые зенитки. Дергались тонкие стволы, выплевывая язычки пламени и белый дым. На той стороне с трех полуторок, похожих на кусты от множества натыканных на них веток, лупили счетверенные пулеметы — обычные „максимы“ с толстыми кожухами, наполненными водой для охлаждения стволов, — и блестящие гильзы ручейками стекали между ветками, падали на землю, посверкивая в лучах утреннего солнца. Ведущий „юнкерс“, издавая истошный вой, сбросил бомбы, и они черными точками устремились к земле, на позиции зенитчиков…»

«Все последние дни с границы шли сообщения, одно тревожнее другого, однако командующий Белорусским особым военным округом генерал армии Дмитрий Григорьевич Павлов, следуя инструкциям Генштаба и наркомата обороны, всячески препятствовал любой инициативе командиров армий, корпусов и дивизий, расквартированных вблизи границы, принимать какие бы то ни было меры, направленные к приведению войск в боевую готовность. И хотя сердце щемило, и умом он понимал, что все это не к добру, более всего Павлов боялся, что любое его отступление от приказов сверху может быть расценено как провокация и желание сорвать процесс мирных отношений с Германией. Да и Сталин в последний год заметно охладел к нему, особенно после оперативно-тактической игры на картах, выигранной у Павлова Жуковым. А если учесть, что многие командиры, воевавшие в Испании, после возвращения на родину предстали перед военным трибуналом кто за измену, кто за троцкизм, а Павлова чаша сия миновала, и, более того, ему присвоили звание Героя Советского Союза, из комдивов произвели в генералы армии и назначили командовать одним из самых ответственных военных округов, то падать бы ему пришлось в такую пропасть, из которой живыми не возвращаются…»

«Молодой человек высокого роста, с весьма привлекательным, но изнеженным и даже несколько порочным лицом, стоял у ограды Летнего сада и жадно курил тонкую папироску. На нем лоснилась кожаная куртка военного покроя, зеленые — цвета лопуха — английские бриджи обтягивали ягодицы, высокие офицерские сапоги, начищенные до блеска, и фуражка с черным артиллерийским околышем, надвинутая на глаза, — все это говорило о рискованном желании выделиться из общей серой массы и готовности постоять за себя…»

«…Тридцать седьмой год начался снегопадом. Снег шел — с небольшими перерывами — почти два месяца, завалил улицы, дома, дороги, поля и леса. Метели и бураны в иных местах останавливали поезда. На расчистку дорог бросали армию и население. За январь и февраль почти ни одного солнечного дня. На московских улицах из-за сугробов не видно прохожих, разве что шапка маячит какого-нибудь особенно рослого гражданина. Со страхом ждали ранней весны и большого половодья. Не только крестьяне. Горожане, еще не забывшие деревенских примет, задирали вверх головы и, следя за низко ползущими облаками, пытались предсказывать будущий урожай и даже возможные изменения в жизни страны…»

"Шестого ноября 1932 года Сталин, сразу же после традиционного торжественного заседания в Доме Союзов, посвященного пятнадцатой годовщине Октября, посмотрел лишь несколько номеров праздничного концерта и где-то посредине песни про соколов ясных, из которых «один сокол — Ленин, другой сокол — Сталин», тихонько покинул свою ложу и, не заезжая в Кремль, отправился на дачу в Зубалово…"

«Настенные часы пробили двенадцать раз, когда Алексей Максимович Горький закончил очередной абзац в рукописи второй части своего романа «Жизнь Клима Самгина», — теперь-то он точно знал, что это будет не просто роман, а исторический роман-эпопея…»

В Сталинграде третий месяц не прекращались ожесточенные бои. Защитники города под сильным нажимом противника медленно пятились к Волге. К началу ноября они занимали лишь узкую береговую линию, местами едва превышающую двести метров. Да и та была разорвана на несколько изолированных друг от друга островков…

Весна тридцать девятого года проснулась в начале апреля и сразу же, без раскачки, принялась за работу: напустила на поля, леса и города теплые ветры, окропила их дождем, — и снег сразу осел, появились проталины, потекли ручьи, набухли почки, выступила вся грязь и весь мусор, всю зиму скрываемые снегом; дворники, точно после строгой комиссии райсовета, принялись ожесточенно скрести тротуары, очищая их от остатков снега и льда; в кронах деревьев загалдели грачи, первые скворцы попробовали осипшие голоса, зазеленела первая трава. И люди сразу же переменились: мужчины сняли шапки и теплые пальто, женщины платки и боты, одежда стала ярче, на лицах появились улыбки, — и оттого, что весна, и оттого, что кое-что переменилось в самой жизни: она освободилась от каких-то связывающих ее оков, для многих невидимых, но вполне ощутимых… Текст публикуется в авторской редакции

«В последние дни учения на местности Двадцать третьего отдельного стрелкового штурмового батальона стали особенно интенсивными. Весь батальон перебрался в степь километрах в десяти от города Сталино, жили в палатках на берегу ставка, заросшего камышом и кувшинками, подъем в шесть, отбой в одиннадцать, кормежка не ахти какая, а все бегом, все бегом, так что люди, едва добравшись до постелей, падали на них и засыпали мертвецким сном, иные даже не сняв сапоги. Комбат Леваков сам следил за учениями, сам ставил задачи, исходя из одному ему известных установок, ротные стервенели, взводные надрывали глотки, подгоняя штурмовиков, а те сами себя называли шумовиками, кривя губы в ядовитой ухмылке…»

"Снаружи ударили в рельс, и если бы люди не ждали этого сигнала, они бы его и не расслышали: настолько он был тих и лишен всяких полутонов, будто, продираясь по узкому штреку, ободрал бока об острые выступы и сосульки, осип от холода вечной мерзлоты, или там, снаружи, били не в звонкое железо, а кость о кость. И все-таки звук сигнала об окончании работы достиг уха людей, люди разогнулись, выпустили из рук лопаты и кайла — не догрузив, не докопав, не вынув лопат из отвалов породы, словно руки их сразу же ослабели и потеряли способность к работе. Разогнувшись и освободившись от ненужного, люди потянулись к выходу из забоя…"

«Александр Возницын отложил в сторону кисть и устало разогнул спину. За последние годы он несколько погрузнел, когда-то густые волосы превратились в легкие белые кудельки, обрамляющие обширную лысину. Пожалуй, только руки остались прежними: широкие ладони с длинными крепкими и очень чуткими пальцами торчали из потертых рукавов вельветовой куртки и жили как бы отдельной от их хозяина жизнью, да глаза светились той же проницательностью и детским удивлением. Мастерская, завещанная ему художником Новиковым, уцелевшая в годы войны, была перепланирована и уменьшена, отдав часть площади двум комнатам для детей. Теперь для работы оставалось небольшое пространство возле одного из двух венецианских окон, второе отошло к жилым помещениям. Но Александр не жаловался: другие и этого не имеют. Потирая обеими руками поясницу, он отошел от холста. С огромного полотна на Александра смотрели десятка полтора людей, смотрели с той неумолимой требовательностью и надеждой, с какой смотрят на человека, от которого зависит не только их благополучие, но и жизнь. Это были блокадники, с испитыми лицами и тощими телами, одетые бог знает во что, в основном женщины и дети, старики и старухи, пришедшие к Неве за водой. За их спинами виднелась темная глыба Исаакия, задернутая морозной дымкой, вздыбленная статуя Петра Первого, обложенная мешками с песком; угол Адмиралтейства казался куском грязноватого льда, а перед всем этим тянулись изломанные тени проходящего строя бойцов, – одни только длинные косые тени, отбрасываемые тусклым светом заходящего солнца…»

«Начальник контрразведки «Смерш» Виктор Семенович Абакумов стоял перед Сталиным, вытянувшись и прижав к бедрам широкие рабочие руки. Трудно было понять, какое впечатление произвел на Сталина его доклад о положении в Восточной Германии, где безраздельным хозяином является маршал Жуков. Но Сталин требует от Абакумова правды и только правды, и Абакумов старается соответствовать его требованию. Это тем более легко, что Абакумов к маршалу Жукову относится без всякого к нему почтения, блеск его орденов за военные заслуги не слепят глаза генералу. Заслуги заслугами, а законы и воля Сталина превыше всего. Ими начальник «Смерша» и руководствуется в своей деятельности. К тому же и сам он всю войну провел, можно сказать, на передовой, хорошо понимая, что вовремя обезвреженный агент противника может стоить выигранного сражения, а хорошо законспирированный собственный агент во вражьем стане — и того больше…»

«…Яков Саулович улыбнулся своим воспоминаниям улыбкой трехлетнего ребенка и ласково посмотрел в лицо Григорию Евсеевичу. Он не мог смотреть на Зиновьева неласково, потому что этот надутый и высокомерный тип, власть которого над людьми когда-то казалась незыблемой и безграничной, умудрился эту власть растерять и впасть в полнейшее ничтожество. Его главной ошибкой, а лучше сказать — преступлением, было то, что он не распространил красный террор во времени и пространстве, ограничившись несколькими сотнями представителей некогда высшего петербургского общества. А возможности для распространения у него были, люди для этого имелись, момент вполне отвечал духу и потребностям времени, но трусость победила, и момент был упущен. Агранов не мог смотреть на Зиновьева неласково еще и потому, что тот теперь был в его руках, он мог отомстить ему за его трусость, нерешительность и глупость, благодаря чему к власти пришел Сталин, поставив всех, а более всего евреев, в двусмысленное положение. Теперь можно поиграть со своей жертвой, проявить актерство и все что угодно для того, чтобы в полной мере насладиться тем ужасом, который объемлет ничтожную душонку бывшего властителя Петрограда и его окрестностей…»

Полицейские 52-го нью-йоркского комиссариата встревожены — из тюрьмы особо строгого режима Синг-Синг бежали четверо заключенных. Один из беглецов имеет личные счеты к лейтенанту Кленси из 52-го комиссариата и намерен их свести

На что не пойдешь, только бы избавиться от ненавистного замужества, а заодно из дома сбежать. Аэлиша решилась на смелый шаг – послужить Змеиному Богу. Хватит с нее измывательств родни и грязных домогательств жениха, навязанного против воли. Но кто же знал, что все пойдет совсем не так как должно было? Содержит нецензурную брань

Хилари отведена участь подопытной в секретной лаборатории, но ее муж не из тех, кто сдается на милость судьбы. Чтобы спасти приемного сына, Беатрис готова на все, но выбор, который ей предстоит, не из легких. На Острове, где проводятся бесчеловечные эксперименты, все нити сойдутся воедино. Что принесет завтрашний день – любовь или предательство, гибель или спасение, лекарство от любого заболевания или биологическое оружие, способное навсегда изменить мир? Первая книга цикла «Маги нашего времени». Однотомник. Первая книга Марины Эльденберт, с которой начался творческий путь автора!

Светлану бросил парень. Она никак не может его забыть, да и не хочет. Только он почти две недели не проявлялся. Как его вернуть? Обратиться к колдуну? Обратилась. Он помог ей вернуть любимого, однако, как всегда, есть одно «но»…

Доктор Алексис Ней! Добро пожаловать в городок Р.! Здесь вас с радостью возьмут на работу в местную больницу, где не хватает врачей. Здесь ваши коллеги будут не только вас обсуждать, но и что-то скрывать. Некоторые пациенты будут о чем-то молчать, а другие – умирать при загадочных обстоятельствах. И ваш эксцентричный начальник, красавец с отвратительным характером, посчитает своим долгом ежедневно трепать вам нервы. Но вы ведь тоже не ангел, доктор Ней? Прыжки в измерениях? Бои в пространствах? Кто откроет ваш секрет и сохранит его в тайне? Кто поможет вам выжить в городе, где таких, как вы, убивают? Может быть, ваш несносный начальник? Жатва, доктор Ней, – это сбор урожая смерти. И вы подоспели как раз вовремя! «…Врачу нельзя отступать. А значит, настало время начать игру со смертью за чужую жизнь». Даниэль Зеа Рэй

Маг-прорицатель, владелец оккультного магазинчика Алекс Верус отправляется на турнир «Белый камень» в качестве эксперта по безопасности. Боевой маг Белфас предлагает ему новое задание: выяснить, отчего в Англии пропадают ученики белых магов. Вдруг за пропажей стоят кровные враги Алекса? Герой начинает опасное расследование…

Рассказ. Какую цену ты готов заплатить за то, чтобы спасти самое родное и дорогое существо?

Марк Сальваторе, которому осталось жить всего ничего, переезжает в другой город и случайно встречается взглядом с девушкой - Еленой Картер. Он влюбляется в нее, но в то же время понимает, что их отношения обречены кончиться так и не начавшись

Скайбрайт оказывается в пугающей преисподней, где растут демоны, и на прекрасной Горе Небесного спокойствия, где обитают боги. Стоун лишен бессмертного статуса и должен закрыть брешь в преисподнюю, что загадочным образом открылась, грозя смертным. Чжэнь Ни, бывшая госпожа и подруга Скайбрайт, выдали замуж за странного господина Бэя, она оказалась в плену большого и пустого поместья. Когда она обнаружит полусъеденные трупы, она поймет. что господин Бэй не такой, каким кажется. Скайбрайт пытается освободить Чжэнь Ни и помочь Кай Сену и Стоуну, и они поймут, что рискуют сильнее, чем представляли

Старая любовь не ржавеет, и адвокат Брейди Койн сразу соглашается помочь, когда его бывшая любовь Алекс Шоу просит его представлять интересы ее брата Гаса при разводе. Пока Брейди и Алекс пытаются разобраться в своих чувствах, Гаса находят мертвым. Алекс не верит в версию о самоубийстве брата. Кому выгодна смерть бывшего фоторепортера?

Второй роман Сола Беллоу. Критика называла его «лучшим англоязычным произведением 1940-х» и сравнивала с ранними работами Достоевского. Незамысловатая поначалу история о редакторе маленького нью-йоркского журнала, радостно окунающегося в холостяцкую свободу во время отъезда жены, вскоре превращается в поразительную по силе притчу. Притчу о самовыражении личности и о сложности человеческой души, вечно раздираемой высокими порывами и низменными страстями…

«…– Это Ева? – повторила Рея, опускаясь в кресло. – Это правда Ева Дольникова? Она… села? – Да, – ответил Смолинский на оба вопроса и нахмурился, словно разговор внезапно стал ему неприятен. – Грузовой корабль МС-344. Порт отправки – Маш-сити, Эс, порт прибытия – Маш-сити, Мар. Груз – одна гигатонна радиоактивных отходов. Пункт назначения – Марский перерабатывающий завод. Пилота – Ева Дольникова. Генеральное Лесничество Ви сообщило вчера о незапланированной посадке корабля в джунглях, в южном полушарии планеты. Корабль пока не нашли. Теперь вопрос к тебе: что мы можем сделать?…»

Сэт Торнтон стал причиной гибели расы, существовавшей в тени человечества несколько тысячелетий. Мария Воронова одна из немногих, кому удалось выжить. Он хочет получить свое искупление и жить жизнью обычного человека, но для этого ему придется с головой окунуться в опасные тайны расы, которую он уничтожил. Она желает спасти жизнь тому, кого любит, и для этого готова пойти на все. Соблазнение, предательство, убийство, бесчеловечные эксперименты ради создания универсального лекарства от любого заболевания… Лекарства или биологического оружия невиданной силы, способного навсегда изменить Мир?.. 18+ Мир «Нулевого фактора» — мир альтернативного развития и истории нашей реальности. Первый роман цикла «Жертва» — самостоятельное произведение с логически завершенным сюжетом-интригой и закрытыми линиями главных героев. В настоящее время ведется работа над второй и третьей книгой

Убийство смертельно больного старика, у которого не было надежды на выздоровление… Акт милосердия? Нет. Преступление. Преступление, за которое его дочь Дебора получит пожизненное заключение. Адвокат Триш Магуайр неохотно берется за это дело, но все-таки рассчитывает на победу: она надеется построить линию защиты на чувствах Деборы, желавшей избавить отца от страданий. Но постепенно она понимает: Дебора не совершала убийства. Тогда кто же преступник?

Семен Загребной, великий шабен и прославленный отец императоров, оказался перед жестоким выбором. На кон поставлено все! И если нужно было бы выбирать между жизнью родных детей и существованием мира Изнанки, Семен не задумываясь выбрал бы жизнь детей. Но когда, независимо от твоего выбора, смертельная опасность грозит одновременно и миру, и детям, и тебе самому – нужно быть поистине великим воином и провидцем, чтобы с честью разрешить ситуацию…

Стэн Ньюлэнд — канадский бизнесмен, занимающийся съемками и тиражированием садопорнофильмов с реальными убийствами. Он назначил двадцать тысяч долларов за голову своего подчиненного Дэниела Ринга — киллера, который решил самовольно выйти из игры. Спасаясь от шефа, Ринг приезжает в Нью-Йорк, где неожиданно сталкивается с девушкой из своих снов — Алексис Ив, красивой молодой сотрудницей рекламного агентства. Теперь героев связывают непостижимые мистические узы, и ужас неотступно следует за ними…

Вторая книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книге «Клад». Это роман о любви и просто роман как таковой: населяющие его пространство воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. Потерявшая близких, не имеющая ни поддержки, ни руководства юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, рок сталкивает их, как кажется, лишь для того, чтобы посмеяться…

Героиня предлагаемого вашему вниманию романа – автор многих бестселлеров Марчелла Балдуччи-Уинтон. Ее писательская карьера сложилась куда удачнее, чем личная жизнь. Сын Марк, музыкальными успехами которого она так гордилась, тяготится материнской опекой, дочь Соня, с детства отличавшаяся независимым характером, становится вопреки желанию Марчеллы фотомоделью. Муж оказался причастен к спекуляциям на фондовой бирже и осужден. Но все же Марчелла находит в себе силы противостоять ударам судьбы и обретает желанный душевный покой в новой любви

Любимый герой Картера Брауна лейтенант полиции Эд Уилер вновь и вновь бросает вызов преступному миру. Загадочные убийства девушек с одинаковыми татуировками на руке; смертельный выстрел в подвале дома, населенного бывшими циркачами... В награду за риск ибыстроту реакции лейтенант неизменно получает роман с очаровательной юной леди