еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

Владимир Евгеньевич Жаботинский (при рождении — Вольф Евнович Жаботинский) родился в России, в городе Одессе, и еще в молодости стал признанным лидером правого сионизма. Покинув Россию, Жаботинский стал создателем "Еврейского легиона" и знаменитых организаций "Иргун" и "Бейтар". Радикальный национализм и ставка на силовые решения давали основания оппонентам Жаботинского обвинять его в фашизме, а левым сионистам — давать ему прозвища вроде "дуче" и "Владимир Гитлер". В книге, представленной вашему вниманию, собраны самые известные публицистические произведения Владимира Жаботинского, касающиеся сионизма в целом и еврейского национализма, в частности. В России эти произведения издаются впервые

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

Повесть моя написана кратко, и в определенном смысле, отрывочно. Происходит это, прежде всего, оттого, что я никогда не пытался (за исключением одного-двух случаев) изобразить в ней знаменитых людей, с которыми свела меня судьба, даже и в том случае, если они сыграли видную роль в жизни поколения и нации; и этим я, понятно, снизил ценность и занимательность сего сочинения, ибо ценная сторона всякой автобиографии не в автопортрете, а в портрете другого, но что поделаешь? Отпущенное мне время не позволяет воскресить все, что столь живо еще в моей памяти, да и не судья я людям, ни живым, ни уже умершим. Но разве сумеешь изобразить существо из плоти и крови, удержавшись вовсе от оценки или суждения? Однако и летопись моих дней я развернул здесь только наполовину, показав жизнь писателя и общественного деятеля, но не жизнь частного человека. Две эти сферы жизни разделены во мне очень высокой перегородкой: по мере возможности, я всегда избегал их смешения. В частной жизни были и есть у меня друзья и враги, дорогие связи, невосполнимые потери и незабываемые воспоминания — все это ни разу не сказалось и никогда не скажется на моей публичной деятельности. И хотя на весах моей внутренней жизни эта половина перевешивает все остальные впечатления, и хотя роман моей личной жизни более глубок, многоактен и содержателен, чем роман публичной деятельности, — здесь вы не найдете его

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

Роман Владимира Жаботинского «Пятеро» — это, если можно так сказать, «Белеет парус одинокий» для взрослых. Это роман о том, как «время больших ожиданий» становится «концом прекрасной эпохи» (которая скоро перейдет в «окаянные дни»…). Шекспировская трагедия одесской семьи, захваченной эпохой еврейского обрусения начала XX века. Эта книга, поэтичная, страстная, лиричная, мудрая, романтичная, веселая и грустная, как сама Одесса, десятки лет оставалась неизвестной землякам автора. Написанный по-русски, являющийся частью русской культуры, роман никогда до сих пор в нашем отечестве не издавался. Впервые он был опубликован в Париже в 1936 году. К этому времени Катаев уже начал писать «Белеет парус одинокий», Житков закончил «Виктора Вавича», а Чуковский издал повесть «Гимназия» («Серебряный герб») — три сочинения, объединенные с «Пятеро» временем и местом действия. В 1990 году роман был переиздан в Израиле, в издательстве «Библиотека Алия», ориентирующемся на русскоязычную диаспору

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

Сборник статей и эссе, изданный в Париже в 1930 году. Несмотря на то, что написаны они были в первой половине 20-го века, многое до сих пор поражает своей актуальностью

Книга знаменитого еврейского писателя, поэта, переводчика и общественного деятеля Владимира (Зеева) Жаботинского (1880-1940) написана по мотивам известного библейского сюжета. Самсон назорей, последний судья в Книге Судей, человек необычайной силы, был призван Богом совершать подвиги во спасение своего народа. Написанный в 1927 г. на русском языке, роман в России не издавался

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

Перед вами автобиографическое произведение, страстная исповедь, в которой отразилась одна из самых ярких страниц в истории сионистского движения – создание Еврейского легиона. В своих мемуарах Владимир (Зеев) Жаботинский повествует о еврейских добровольцах, которые в составе английской армии во время Первой мировой войны боролись за освобождение Палестины (Эрец-Исраэль) от османского владычества. Это строгий и лаконичный рассказ о буднях и подвигах бойцов и командиров, о реальных событиях, которые уже вскоре после войны стали наполняться мифами и домыслами. Язык Жаботинского поэтичен, автору некогда предсказывали большое литературное будущее, однако он посвятил себя делу национального возрождения своего народа

Книга "Слово о полку" посвящена борьбе Зеева Жаботинского в годы Первой мировой войны за создание еврейского легиона, который в составе Британской армиии участвовал в освобождении Эрец Исраэль от турецкого владычества. Она написана в 1928 году на русском языке и является как бы продолжением "Повести моих дней"

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского

еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского