В Нью-Йорке нет туристов. Как только проходишь пограничный контроль, сразу превращаешься в местного и обзаводишься любимыми сквериками, магазинчиками и забегаловками. Город связывает по рукам и ногам тысячами невидимых нитей, и через десять лет в памяти остаются не говорящие по-английски старухи в сквере Чайна-тауна, восемь миль книжных стеллажей в магазине Strand, хасид-консультант в фотографическом супермаркете B&H, воскресная служба в Абиссинской церкви в Гарлеме, продублированные на испанском официальные объявления, флаги гей-прайд в окрестностях Кристофер-стрит, лавки с винтажными киноафишами рядом с Канал-стрит, нарезной батон в русских булочных Брайтон-Бич, гигантский гамбургер в ресторане America, рождественская елка и каток около Empire State Building. Выбраться из этой паутины не удастся никогда. Про любовь к Нью-Йорку написаны сотни томов; выразить ее словами невозможно. Доподлинно известно лишь одно: когда улетаешь отсюда, по щекам всегда текут слезы

«Ничто так не похоже на русскую деревню в 1662 году, как русская деревня в 1833 году», – заметил Пушкин. А Гоголь написал о Пушкине: «Это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через 200 лет». Перелистывая календарь Болдинской осени, московский журналист и переводчик, шеф-редактор портала ГодЛитературы.РФ Михаил Визель разбирает письма, отправленные Пушкиным из нижегородского имения невесте, друзьям, деловым партнерам. Ничто так не похоже на самоизоляцию 2020 года, как карантин 1830-го, вплоть до пристрастия гения к гречке! Пушкин и в этом – наше всё. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги

Что значит фраза Аполлона Григорьева «Пушкин – наше всё»? В каждом российском поколении находятся те, кто хотел бы сбросить Пушкина с корабля современности. Но положение поэта во все времена непоколебимо. Гуманизм, милосердие, свобода – то, что он провозглашает залогом бессмертия, – никогда не устаревают. И через сто, и через двести лет биография поэта будет давать пример того, как человек может сопротивляться давлению обстоятельств и смотреть на них как на ветер, наполняющий паруса, откуда бы он ни дул. Усилиями Пушкина, создавшего русский литературный язык, громада русской литературы двинулась вперед и плывет, рассекая волны. И чтобы понять, «куда ж нам плыть», вспомним, где начался ее путь. Авторы книги приглашают читателя присоединиться к диалогу о роли Пушкина в современном мире. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги

Из южного приморского городка тридцатых годов – в центр столичной интеллектуальной и творческой жизни; таков путь не только героя знаменитого итальянского фильма, но и выдающегося переводчика и поэта Евгения Солоновича. Окончив Иняз в пятидесятых, он сразу занялся классиками – Данте, Петрарка, – и, быстро став “главным по итальянской поэзии” в России, остаётся им до сих пор. Ученик великих – Ильи Голенищева-Кутузова и Сергея Шервинского, – он стал учителем и сам: из его семинара в Литинституте вышло немало переводчиков; один из них – Михаил Визель, соавтор этой книги. В беседах с младшим коллегой Солонович говорит о трудностях и тонкостях перевода, вспоминает детство и эвакуацию, первые шаги на переводческом поприще, повседневную жизнь этого «цеха задорного» и поездки в Италию, работу с текстами Монтале, Умберто Сабы и Джузеппе Белли, собственные стихи – и всё то, что происходило с ним и со страной за девять десятилетий его жизни. В формате PDF A4 сохранен издательский макет

Михаил Визель — переводчик с итальянского и английского, журналист, шеф-редактор портала «Год литературы». Первая студия веб-дизайна, первое регулярное веб-обозрение, первая профессиональная интернет-газета, первое новостное агентство, первый блог, первый благотворительный интернет-фонд… Антон Носик всё время создавал что-то новое. Вся его повседневная деятельность была — по Маяковскому — «ездой в незнаемое», он всё время проверял: а так — можно? а что будет, если так?.. Но эта книга — не только биография Героя своего времени, в ней отражено само Время: невиданная свобода девяностых, зарождение и развитие Рунета, становление новых медиа в нулевых, феномен блогосферы… Множество собранных свидетельств очевидцев и непосредственных акторов создают выпуклый и детальный портрет не одного человека — но целой эпохи.Внимание! Содержит ненормативную лексику!

Что лучше — московский «файл» или новосибирская «мультифора»? Откуда взялась вологодская «слюдяшка»? Почему читинское привидение, безумная Катерина, по ночам отрезает красоткам волосы? Что делали японские стахановцы на бурятской реке Хохотуй? Проехав тринадцать тысяч километров от Владивостока до Таллина, дружная команда писателей, филологов, журналистов и лингвистов собрала самые невероятные истории и легенды Дальнего Востока, Сибири, Урала и Центральной России. Прочитав эту книгу, вы узнаете, чем отличаются чигири от очкуров и зачем ехать в Сочи через Могочу