– И лица у детей до боли знакомые. Настолько, что в груди снова что—то колет. И внутри меня что—то ломается, будто кто мой стальной стержень только что переломил. – Нет! – рычу так громко, что гости вскидываются и поворачивают головы в мою сторону. А та самая, которую хотел забыть столько лет, отделяется от гостей и спешит ко мне. – Вам плохо? – спрашивает и смотрит пустым взглядом. – Неужели я настолько изменился, что ты меня не узнаешь? Машенька… Маша в ужасе округляет глаза, а затем начинает грубо выталкивать меня из зала. – Убирайся. Уходи. Тебе здесь не место. – Они мои? Только скажи… двойняшки – мои? – Нет. Мои и моего мужа