For decades, acclaimed author John Barth has strayed from his Monday-through-Thursday-morning routine of fiction-writing and dedicated Friday mornings to the muse of nonfiction. The result is Final Fridays, his third essay collection, following The Friday Book (1984) and Further Fridays (1995). Sixteen years and six novels since his last volume of non-fiction, Barth delivers yet another remarkable work comprised of 27 insightful essays. With pieces covering everything from reading, writing, and the state of the art, to tributes to writer-friends and family members, this collection is witty and engaging throughout. Barth’s “unaffected love of learning” (San Francisco Examiner & Chronicle) and “joy in thinking that becomes contagious” (Washington Post), shine through in this third, and, with an implied question mark, final essay collection

Giles Goat-Boy (1966) is the 4th novel by American writer John Barth. It's metafictional comic novel in which the world is portrayed as a university campus in an elaborate allegory of the Cold War. Its title character is a human boy raised as a goat, who comes to believe he is the Grand Tutor, the predicted Messiah. The book was a surprise bestseller for the previously obscure Barth, & in the 1960s had a cult status. It marks Barth's leap into American postmodern Fabulism. In this outrageously farcical adventure, hero George Giles sets out to conquer the terrible Wescac computer system that threatens to destroy his community in this brilliant "fantasy of theology, sociology & sex"--Time

A landmark of postmodern American fiction, Letters is (as the subtitle genially informs us) "an old time epistolary novel by seven fictitious drolls & dreamers each of which imagines himself factual." Seven characters (including the Author himself) exchange a novel's worth of letters during a 7-month period in 1969, a time of revolution that recalls the U.S.'s first revolution in the 18th century — the heyday of the epistolary novel. Recapitulating American history as well as the plots of his first six novels, Barth's seventh novel is a witty and profound exploration of the nature of revolution and renewal, rebellion and reenactment, at both the private and public levels. It is also an ingenious meditation on the genre of the novel itself, recycling an older form to explore new directions, new possibilities for the novel

В этой книге собраны под одной обложкой произведения авторов, уже широко известных, а также тех, кто только завоевывает отечественную читательскую аудиторию. Среди них представители нового романа, сюрреализма, структурализма, постмодернизма и проч. Эти несвязные, причудливые тексты, порой нарушающие приличия и хороший вкус, дают возможность проследить историю литературного авангарда от истоков XX века до наших дней

Barth's lively, highly original collection of short pieces is a major landmark of experimental fiction. Though many of the stories gathered here were published separately, there are several themes common to them all, giving them new meaning in the context of this collection

From one of our most celebrated masters, a touching, comic, deeply humane collection of linked stories about surprising developments in a gated community. “I find myself inclined to set down for whomever, before my memory goes kaput altogether, some account of our little community, in particular of what Margie and I consider to have been its most interesting hour: the summer of the Peeping Tom.” Something has disturbed the comfortably retired denizens of a pristine Florida-style gated community in Chesapeake Bay country. In the dawn of the new millennium and the evening of their lives, these empty nesters discover that their tidy enclave can be as colorful, shocking, and surreal as any of John Barth’s fictional locales. From the high jinks of a toga party to marital infidelities, a baffling suicide pact, and the sudden, apocalyptic destruction of the short-lived development, Barth brings mordant humor and compassion to the lives of characters we all know well. From “one of the most prodigally gifted comic novelists writing in English today” (Newsweek), The Development is John Barth at his most accessible and sympathetic best

Considered by critics to be Barth's most distinguished masterpiece, The Sot-Weed Factor has acquired the status of a modern classic. Set in the late 1600s, it recounts the wildly chaotic odyssey of hapless, ungainly Ebenezer Cooke, sent to the New World to look after his father's tobacco business and to record the struggles of the Maryland colony in an epic poem. On his mission, Cooke experiences capture by pirates and Indians; the loss of his father's estate to roguish impostors; love for a farmer prostitute; stealthy efforts to rob him of his virginity, which he is (almost) determined to protect; and an extraordinary gallery of treacherous characters who continually switch identities. A hilarious, bawdy tribute to all the most insidious human vices, The Sot-Weed Factor has lasting relevance for readers of all times

From the acclaimed John Barth, "one of the greatest novelists of our time" (Washington Post Book World) and "a master of language" (Chicago Sun-Times), comes a lively triad of tales that delight in the many possibilities of language and its users. The first novella, "Tell Me," explores a callow undergraduate's initiation into the mysteries of sex, death, and the Heroic Cycle. The second novella, "I've Been Told," traces no less than the history of storytelling and examines innocence and modernity, ignorance and self-consciousness. And the three elderly sisters of the third novella, "As I Was Saying. .," record an oral history of their youthful muse-like services to (and servicings of) a subsequently notorious and now mysteriously vanished novelist. Sexy, humorous, and brimming with Barth's deep intelligence and playful irreverence, Where Three Roads Meet will surely delight loyal fans and draw new ones. John Barth is the author of numerous works of fiction, including The Sot-Weed Factor, The Tidewater Tales, Lost in the Funhouse, The Last Voyage of Somebody the Sailor, the National Book Award winner Chimera, and most recently The Book of Ten Nights and a Night. He taught for many years in the writing program at Johns Hopkins University. "Teller, tale, torrid. . inspiration: Barth's seventeenth book brings these three narrative 'roads' together inimitably, and thrice. [Where Three Roads Meet] employs all of his familiar devices — alliteration, shifts in diction and time, puns — to tease and titillate, while at the same time articulate — obliquely, sadly, angrily, gloriously — a farewell to language and its objects: us." — Publishers Weekly, starred review

В останні роки XVII століття серед завсідників лондонських кав'ярень можна було зустріти Ебенезера Кука, посереднього поета і наївного чоловіка. Одного вечора все змінюється, і з доленосного парі розпочинається його мандрівка героя через океан на інший континент і через випробування до втрати невинності. Цей роман можна прочитати як захопливу пригоду з піратами, повіями, індіянами, місіонерами та плантаторами. Можна — як віртуозну гру з літературною традицією, пастиш та пародію на просвітницьку літературу. Можна — як переосмислення американської історії та її колоніального спадку. Можна — як шлях дорослішання і становлення митця. І, либонь, ще багатьма способами. Як кажуть герої роману, до лісу веде багато стежок. І кожен читач може обрати ту, яка йому більше до смаку. Або й усі

Впервые на русском — новейший роман классика американского постмодернизма, автора, стоявшего, наряду с К. Воннегутом, Дж. Хеллером и Т. Пинчоном, у истоков традиции «черного юмора». «Всяко третье размышленье» (заглавие книги отсылает к словам кудесника Просперо в финале шекспировской «Бури») начинается с торнадо, разорившего благополучный мэрилендский поселок Бухта Цапель в 77-ю годовщину Биржевого краха 1929 года. И, словно повинуясь зову стихии, писатель Джордж Ньюитт и поэтесса Аманда Тодд, профессора литературы, отправляются в путешествие из американского Стратфорда в Стратфорд английский, что на Эйвоне, где на ступеньках дома-музея Шекспира с Джорджем случается не столь масштабная, но все же катастрофа — в его 77-й день рождения. Как будто этих совпадений было мало, далее следуют несколько эпизодов, обозначенных как «видение/греза/морок/умопомрачение/глюк/все что угодно», по одному на каждое время года; в этих видениях Джордж вспоминает друга своего детства и юности Неда Проспера, с которым они пережили немало общих увлечений, от литературных до любовных…

Джон Барт (род. 1930 г.) — современный американский прозаик, лидер направления, получившего в критике название школы «черного юмора», один из самых известных представителей постмодернизма на Западе. Книги Барта отличаются необычным построением сюжета, стилистической виртуозностью, философской глубиной, иронией и пронзительной откровенностью

Американскому постмодернисту Джону Барту (р. 1930) в русскоязычном пространстве повезло больше многих, но это неточно. Изданы переводы трех его ранних романов и одного позднего, хотя два его классических шедевра фабулистики – «Торговец дурманом» и «Козлик Джайлз» – еще ждут своих переводчиков и издателей. Сам Барт уже давно и заслуженно легендарен: он член Американской академии искусств и словесности и у него под десяток американских и европейских призов и наград (из них три – по совокупности заслуг и за вклад в современную литературу). Изданием перевода его романа «Творческий отпуск: рыцарский роман» (Sabbatical: A Romance, 1982) «Додо Пресс» и «Фантом Пресс» надеются заполнить эту зияющую пропасть в знакомстве русского читателя с произведениями этого столпа американской литературы. Условный «средний период» творчества Барта можно с некоторой оглядкой считать не таким ироничным, как дело обстояло в начале его литературного пути, хотя пародия по-прежнему остается его ключевым литературным приемом, а игра слов и словами – излюбленным фокусом. Отталкиваясь от литературной традиции, Барт по-прежнему плетет свои «мета-нарративы» буквально из всего, что попадается под руку (взять, к примеру, рассказ «Клик», выросший из единственного щелчка компьютерной мышью), однако фантазии его крайне достоверны, а персонажи полнокровны и узнаваемы. Кроме того, как истинный фабулист, Барт всегда придавал огромное значение стремительности, плавности и увлекательности сюжета. Так и с «Отпуском». Роман его, в самых общих чертах, основан на реальной гибели бывшего агента ЦРУ Джона Пейсли в 1978 году. Одиннадцать лет Пейсли служил в Управлении и в отставку вышел в должности заместителя директора Отдела стратегических исследований; он был глубоко вовлечен в работу против СССР. После отставки жизнь его пошла наперекосяк: они расстались с женой, сам Пейсли стал участвовать в семинарах «личностного осознания» и групповых сессиях психотерапии. А в сентябре 1978 года, выйдя на своем шлюпе в Чесапикский залив, бывший агент исчез. Тело его обнаружили только через неделю – с утяжеленным поясом ныряльщика и огнестрельной раной в голове. Однозначного ответа на вопросы о причинах его гибели нет до сих пор. Агенты ЦРУ, как известно, никогда не бывают «бывшими». В романе Барта, конечно, все немного не так. Бывший служащий ЦРУ Фенвик Скотч Ки Тёрнер – возможно, прямой потомок автора гимна США, написавший разоблачительную книгу о своих прежних работодателях, – и его молодая жена – преподавательница американской классической литературы Сьюзен Рейчел Аллан Секлер, полуеврейка-полуцыганка и, возможно, потомица Эдгара Аллана По, – возвращаются в Чесапикский залив из романтического плавания к Карибам. По дороге они, в общем, сочиняют роман (есть версия, что он стал следующим романом самого Джона Барта), сталкиваются с разнообразными морскими приключениями и выбираются из всевозможных передряг. Их ждут бури, морские чудовища, зловещие острова – а над всем нависает мрачная тень этих самых работодателей Фенвика… Сплетенный сразу из всех характерных и любимых деталей творческого почерка Джона Барта, роман скучать читателю точно не дает. Удивителен он тем, что, по сути, отнюдь не тот «умный» или «интеллектуальный» роман, чего вроде бы ждешь от авторов такого калибра и поколения, вроде Пинчона, Хоукса и Бартелми, с которыми русскоязычному читателю традиционно «трудно». Это скорее простая жанровая семейная сага плюс, конечно, любовный роман, но написан он с применением постмодернистского инструментария и всего, что обычно валяется на полу мастерской. А поскольку мастерская у нас – все-таки писательская, то и роман получился весьма филологический. И камерный – это, в общем, идеальная пьеса со спецэффектами: дуэт главных героев и небольшая вспомогательная труппа проживают у нас на глазах примерно две недели, ни разу не заставив читателя (подглядывающего зрителя) усомниться в том, что они реальны… Ну и, чтобы и дальше обходиться без спойлеров, следует сказать лишь еще об одной черте романа – о вписанности текста в территорию (вернее, акваторию; не карту, заметим, хотя иметь представление о складках местности не повредит). Тут уж сам Чесапикский залив – одно из тех мест, которые, конечно, можно читать как книгу. Плавание по этим местам будет вполне плавным, но извилистым. Содержит нецензурную брань

Классический роман столпа американского постмодернизма, автора, стоявшего, наряду с К. Воннегутом, Дж. Хеллером и Т. Пинчоном, у истоков традиции «черного юмора». Именно за «Химеру» Барт получил самую престижную в США литературную награду – Национальную книжную премию. Этот триптих вариаций на темы классической мифологии – история Дуньязады, сестры Шахразады из «Тысячи и одной ночи», и перелицованные на иронически-игровой лад греческие мифы о Персее и Беллерофонте – разворачивается, по выражению переводчика, «фейерверком каламбуров, ребусов, загадок, аллитераций и аллюзий, милых или рискованных шуток…». Ведь в бартовском космосе а-ля русская матрешка все со всем связано, вернее – все во все вложено