Семь лет и два месяца отдал Владимир Переверзин за право остаться человеком и не лжесвидетельствовать. Его называли самым случайным узником дела ЮКОСа, и на его месте мог оказаться любой сотрудник компании. Но «повезло» именно ему. Не было никаких миллиардов, как не было и никаких хищений. Но были годы, проведенные в тюрьмах и лагерях, годы, украденные в угоду чьим-то интересам, годы, которые никто не вернет. Об этом и пойдет речь: об абсурдном суде и неожиданном своей жестокостью приговоре, о лагерях и попытках добиться освобождения. И хотя автору тяжело вспоминать этот сложный период, он считает своим долгом донести до читателя, что при существующей системе то, что случилось с ним, может случиться с каждым

Семь лет и два месяца отдал Владимир Переверзин за право остаться человеком и не лжесвидетельствовать. Его называли самым случайным узником дела ЮКОСа, и на его месте мог оказаться любой сотрудник компании. Но «повезло» именно ему. Не было никаких миллиардов, как не было и никаких хищений. Но были годы, проведенные в тюрьмах и лагерях, годы, украденные в угоду чьим-то интересам, годы, которые никто не вернет. Об этом и пойдет речь: об абсурдном суде и неожиданном своей жестокостью приговоре, о лагерях и попытках добиться освобождения. И хотя автору тяжело вспоминать этот сложный период, он считает своим долгом донести до читателя, что при существующей системе то, что случилось с ним, может случиться с каждым