Written when he was only twenty-five, before embarking on the masterpieces that would make him an integral figure in twentieth-century letters, Psalm 44 shows Ki at his most lyrical and unguarded, demonstrating that even in the place of dragons. . covered with the shadow of death, there can still be poetry. Featuring characters based on actual inmates and warders including the abominable Dr. Mengele Psalm 44 is a baring of many of the themes, patterns, and preoccupations Ki would return to in future, albeit never with the same starkness or immediacy

The Attic explores the relationship of a young man, known only as Orpheus, to the art of writing; it also tracks his relationship with a colorful cast of characters. The Attic is Danilo Kiš’s first novel. Written in 1960, published in 1962, and set in contemporary Belgrade, it explores the relationship of a young man, known only as Orpheus, to the art of writing; it also tracks his relationship with a colorful cast of characters with nicknames such as Eurydice, Mary Magdalene, Tam-Tam,and Billy Wise Ass. Rich with references to music, painting, philosophy, and gastronomy, this bohemian Bildungsroman is a laboratory of technique and style for the young Kiš—at once a depiction of life in literary Belgrade, a register of stylistic devices and themes that would recur throughout Kiš’s oeuvre, and an account of one young man’s quest to find a way to balance his life, his loves, and his art

Written between 1980 and 1986, the six stories that constitute The Lute and the Scars (as well as an untitled piece by the author, included here as “A and B”) were transcribed from the manuscripts left by Danilo Kiš following his death in 1989. Like the title story, many of these texts are autobiographical. Others resurrect protagonists belonging to Kiš’s fellow Central European novelists, allowing readers to identify, perhaps, depending on the level of obfuscation, fantasy,and historical accuracy, figures dreamed up by Ödön von Horváth and Endre Ady (“The Stateless”), by the Yugoslavian Nobel laureate Ivo Andrić (“Debt”), and by Piotr Rawicz. Against a background of oppressive regimes and political exile, readers will find that the never-ending debate between death and writing continues unabated in these stories — death as allegory or as a voluntary symbolic act, and writing as the one impregnable defense, writing as the only possible means of survival

Composed of seven dark tales, A Tomb for Boris Davidovich presents variations on the theme of political and social self-destruction throughout Eastern Europe in the first half of the twentieth century. The characters in these stories are caught in a world of political hypocrisy, which ultimately leads to death, their common fate. Although the stories Kis tells are based on historical events, the beauty and precision of his prose elevates these ostensibly true stories into works of literary art that transcend the politics of their time

«У древних греков был достойный уважения обычай: тем, кто сгорел, кого поглотили кратеры вулканов, тем, кто погиб в лаве, тем, кого растерзали дикие звери или сожрали акулы, тем, кого расклевали стервятники в пустыне, устанавливали на их родине так называемые кенотафы, надгробные памятники, «пустые могилы», потому что тело — это огонь, вода или земля, а душа — альфа и омега, ей надо возвести святилище». Так Данило Киш (1935–1989) своей повестью «Гробница для Бориса Давидовича» (1976) воздвиг памятник всем жертвам политических репрессий. Книга переведена на 28 языков. На русском языке публикуется впервые

Сложную композицию и внутреннюю структуру романа «Песочные часы» можно сравнить с сонатой или 6-частной фугой, где разнородные элементы, на первый взгляд, слабо связаны друг с другом, однако их чередование подчиняется строгому внутреннему ритму и замыслу автора. Роман состоит из 17-ти глав или фрагментов, формирующих внутреннее романное пространство и его хронотоп, которые читатель осваивает постепенно, подчиняясь смене темпоритма и полифонии повествования

«Псалом 44» — це другий значний твір Кіша, щемка, подекуди моторошна, але життєствердна історія про війну і втечу з концтабору Аушвіц молодої єврейської родини: Марії, Якоба і маленького Яна. Майже різдвяна казка, тільки для дорослих, у якій є і прототип доктора Менґеле, і реальне втілення античного Deus ex machina

В романе «Сад, пепел» (1965) сербский писатель Данило Киш (1935–1989) в свойственной ему лирической манере описывает столкновение хрупкого мира детства (сад) со смертью (пепел). Тематически это история одной семьи, которую рассказывает маленький мальчик, Андреас Сам, alter ego автора. Война, погромы, желтая звезда Давида врываются в сад детства, и в печах Освенцима навсегда исчезает отец (пепел), оставив сыну душевную боль и память о своей непрожитой жизни